Доктор внутри нас. Антропологическая медицина

психологического и физического здоровья

 Если есть несколько врачей, из которых один лечит травами, другой ножом,
а третий - словом, прежде всего, обратись к тому, кто лечит словом.
Гиппократ

Очевидно, хотя для многих, по ряду причин, это до сих пор не является очевидным фактом, в основе устойчивого поддержания или восстановления здоровья лежит качество нашего сознания. Именно оно определяет способность человека понимать себя и окружающий его мир, способность быть «в контакте» со своей естественной организмической природой - понимать ее, понимать свои чувства и ощущения, потребности и пристрастия, способность, в итоге, быть в удовлетворяющем и гармоничном контакте с окружающим миром. Качество нашего сознания определяет качество и образ нашей жизни, включая питание, отдых, физическую нагрузку, привычки, увлечения, «картину мира», индивидуальное мироощущение и социальные контакты. Оно определяет нашу ментальность и характерные для нее мотивы поведения, мотивы тех или иных наших поступков, эмоциональные реакции на различные жизненные обстоятельства, а также связанные с эмоциями напрямую реакции и состояния нашего организма.

Формирование индивидуального и общественного сознания, психики, в своей индивидуальной и общественной истории, как мы видим, претерпевает самые разные воздействия на него, сложные и драматические перипетии, с которыми сознание и психика справляются, а справляясь развиваются, оздоравливаются, либо же напротив – не справляются и задерживаются в своем развитии, деградируют, искажаются, мутируют, в итоге, разрушая самого человека и окружающий его мир. В этом смысле, и закономерная «особенность» современной, симптоматически и фармакологически ориентированной медицины[1], исторически сформировавшейся в определенных социокультурных условиях, заключается в том, что она продолжает входить в системное противоречие с естественными природными законами и механизмами поддержания и восстановления здоровья, с принципами врачевания, провозглашенными еще Гиппократом и другими великими врачами прошлого[2].

Современная "доказательная" медицина обращенная, главным образом, к физическим процессам человеческого организма, опирающаяся на формально-технологический «протокольный» подход к лечебному процессу, зачастую, поставлена еще и в зависимость от прибыли. Сегодняшний среднестатистический врач, как правило, занимает по отношению к заболевшему человеку традиционно, конвенционально и «по умолчанию» директивную – «всезнающую» позицию, вольно или невольно игнорируя таким образом личность пациента и ее роль в процессе выздоровления, игнорируя феноменальную функцию регенерации организма и психики, потенциальную способность человека к самостоятельной и осознанной психофизической саморегуляции[3].

В том числе и в этой связи, естественно развивающиеся недирективные психологические подходы, методы и антропопрактики, направленные на целостное понимание и совместное поэтапное исследование с заболевшим человеком его личностных особенностей, потребностей и мотивов, жизненных предпочтений и ориентиров (всего того, что составляет каркас сознания и, одновременно, им же формируется в определенных культурных, социальных и эко-климатических условиях), подходы, методы и практики, направленные на такое же целостное последовательное восстановление и поддержание естественных природных механизмов саморегуляции, регенерации организма и психики – «внутреннего компетентного доктора», призваны сегодня качественно решать самые разные задачи в области психологического и физического здоровья, человеческих отношений и развития, не отделяя друг от друга сознание, мышление, эмоции, телесные процессы и инстинкты.

По сути, речь идет о развитии новой отрасли здравоохранения – антропологической медицины. В отличие от медицинской антропологии (Дж.Фостер, Б.Андерсон, 1978), в основу которой положены академические исследования человека в его отношениях с вопросами здоровья и болезни, находящие свое прикладное применение, например, в посредничестве клинических антропологов между врачом доказательной медицины и его пациентом, не обладающим знаниями врача, антропологическая медицина  [4] – это, прежде всего практико-ориентированная терапевтическая деятельность.

Осуществляя эту деятельность, специалист, без каких-либо посредников, напрямую вступает в терапевтический контакт с обратившимся к нему за помощью человеком, вступает в контакт с его аутентичной жизнеобеспечивающей функцией эмоционально-психологической и физической регенерации – функцией самовосстановления организма и психики, поддерживая ее, сопровождая и развивая способность человека к более осознанной, компетентной и творческой саморегуляции в тех или иных обстоятельствах его жизни. Основным терапевтическим средством данного лечебного процесса (так же, в отличие от медицинской антропологии) является диалоговая психопрактика, включающая разные уровни сложности и разные инструменты построения такого диалога. 

Таким образом, антропологическую медицину можно рассматривать в качестве интегративного (целостного экологического) подхода в области здравоохранения, сближающего психотерапию и доказательную медицину. Психотерапия, самим своим понятием претендующая на терапевтический процесс (терапи́я - др.греч. «θερᾰπεία» - врачебный уход, лечение), на терапию человеческой души, психики, личности, далеко еще не непознанных и, возможно, априори непознаваемых, имеет в данном случае шанс избавиться от некоторой «методологической самонадеянности» и абстрактной неприземленности в вопросах целения души и тела. Психотерапия имеет шанс обрести вполне предметные методические очертания в работе с психологическим и физическим здоровьем данного конкретного человека. Современная же доказательная медицина, расширив свой терапевтический арсенал и методологию в вопросах человеческого здоровья, обратившись к богатому научно-практическому опыту глубинной психологии и психотерапии, в свою очередь, имеет шанс отойти от узко специфичного, утилитарно-технологического подхода в работе с «субстратом» человеческого организма, для того чтобы «лечить не болезнь, но больного» (по Гиппократу).

 

В.Можайский
-------------------------------

[1] По данным Московского городского центра токсикологии НИИ им Н.В.Склифосовского, около 73% всех отравлений в Москве составляют именно лекарственные. По данным ВОЗ, смертность от лекарственных отравлений при применении синтетических лекарств, находится на четвертом месте в общей структуре смертности населения развитых стран, в которых они применяются в медицинской практике наиболее широко и часто (Лечить по Гиппократу, Справочник практикующего врача (третье издание), НЦИМ, М., 2018, С.32).
Очевидно, что традиционные меди­каменты не устраняют причину болезни, купируя лишь симптомы, тем самым, не да­ют организму, его иммунной системе самостоятельно справиться с недугом, в опоре на естественную природную функцию регенерации и иммунной защиты. Не дают возможности самому человеку задуматься также и о причинах болезни, что часто искажает, затормаживает процесс его развития и адаптации или даже поворачивает этот процесс вспять.
Современная фармакология научилась достаточно быстро устранять физический или психический дискомфорт без оглядки на его причины, отрицательные побочные эффекты, включая лекарственную интоксикацию организма и психологические нарушения в виде потери здорового физического и психологического самоощущения, счастливого мироощущения.
Совершенно не случайно сегодня наблюдается все более активное использование гомеопатии, в том числе врачами традиционной медицины. Очевидна вновь возрастающая популярность гомеопатии в развитых странах и в нашей стране, а некоторые принципы гомеопатического лечения успешно включаются и в психотерапевти­ческую практику.

[2] При том, что всегда есть обстоятельства, при которых применение лекарственной фармакологии, хирургического вмешательства часто оправдано и необходимо, например, в таких случаях, как тяжелое течение болезни, с которой организм данного конкретного человека не справляется самостоятельно, тяжелые травмы, эпидемии. Но означает ли это, что такого рода лечение болезни должно быть общим правилом на все случаи жизни (болезни)?

[3] Под естественными процессами регенерации понимается буквально самостоятельная биологическая способность организма справляться с теми или иными заболеваниями, травмами (подобно тому, как зарастает ссадина на коже, срастается поломанная кость и т.д.), а также понимается непроизвольная способность психики к самовосстановлению («время лечит душевные раны»). Задача специалиста понять, как устроена аутентичная функция регенерации обратившегося за помощью человека, каковы ее слабые и сильные стороны, искажения, при каких условиях эта функция активизируется, а при каких угасает, задача специалиста найти адекватные личности и организмическим особенностям клиента или пациента (если речь идет о стационарном лечении) способы самостоятельного поддержания и развития этой функции.

[4] Философские и этические аспекты антропологической медицины, ее становление и развитие в «философско-медицинском дискурсе», освещены в докладе Е.И.Аверкиной «Антропологическая медицина: горизонты свободы и ответственности» (сборник тезисов докладов и сообщений участников шестой ежегодной конференции «Философские проблемы биологии и медицины: свобода и ответственность», Москва, Принтберри, 2012). Еще ранее, вопросы "антропологизации медицинского знания" были затронуты Курсаковым В.И. Антропологизация медицинского знания // Человек постсоветского пространства. , Выпуск 3 / Сборник материалов конференции. Под ред. В.В. Парцвания Санкт-Петербург : Санкт-Петербургское философское общество, 2005. C.307-312.

 

Более подробно по теме, с описанием случаев из психотерапевтической практики, в авторской статье "Экологическая психотерапия психосоматических расстройств личности", в разделе "Печатные работы - Актуальные статьи", а также в одноименной монографии в разделе "Печатные работы - Авторские книги".